Ей снились сны, и в них братья всегда побеждали, она видела их в лесу, видела реку, и село, и многое из того, что ей предстояло увидеть в действительности. В своих снах она ощущала благоухание Рая, предчувствуя то наслаждение, которое получают муджахеды от каждой минуты, проведенной на Джихаде. То, что не понять никому, кроме тех, кто там побывал.

            А на рассвете ей звонил  Иса и говорил: «Я вижу, как восходит солнце».

            Красный солнечный диск поднимался над облаками, заполняющими собой все пространство внизу. Самолет шел на посадку.  Айшат улыбнулась от мысли, что наконец-то она на Кавказе и прочитала дуа, которое нужно читать при встрече с врагом, чтоб остаться незамеченным: «Ла тудрихул абсару ва гува юдрикул абсару ва гува латифул хабир».

            Вынырнув из липкого тумана, самолет снижался. Хмурое утро и горный пейзаж. Несколько часов назад огромный аэропорт с наворотами, а теперь - заброшенные постройки. Вооруженные люди направились к остановившемуся самолету и выстроились в ряд. Джахииятски одетые торговки вставали со своих мест, расталкивая друг друга на выходе. Холодный ветер ударил в лицо. Айшат шагнула на оккупированную землю.

            Несколько часов на забитом товаром «рафике», и она была в городе, где ее должны были встретить. Как и предполагалось, грязи здесь было чуть не по колено. Айшат зашла в здание автостанции. Ждать пришлось недолго. Вскоре к ней подошла бедно одетая женщина невысокого роста в калошах. Айшат стало неудобно за свою новую одежду и обувь, - в таком виде было как-то неловко идти туда, откуда пришла эта женщина.

            - Вы кого-то ждете? - спросила она, улыбаясь.

            - Да, это я.

            - Пойдем, только купим кое-что для них на рынке. Их сейчас двое там.

            Накупив еды, они сели в забитую едущими с базара женщинами маршрутку.

Вот она - дорога к Раю. Айшат смотрит на покрытые снегом вершины. Вот они - долгожданные горы. Колючая проволока, утыканный мешками блок-пост, раскрасневшиеся и опухшие от выпивки лица оккупантов. Айшат читает 9 аят суры «Ясин». Еще блок-пост, еще, они пересаживаются на такси и въезжают в предгорья. Последний блок-пост на въезде в село, сразу за кладбищем - резкий поворот налево, дорога разбита, и проехать никак нельзя. Надо идти пешком по грязи, ее изящная городская обувь явно не приспособлена к таким дорогам, так что ей стыдно даже, что в таком виде она пришла в это заброшенное село. Они заходят во двор с двумя глиняными домами. После шикарных апартаментов, где жила Айшат, с горячей водой, машиной для мытья посуды, блестящими полами и дорогой мебелью, обстановка внутри бедного сельского дома поражает своей нищетой. Но это радует ее. Это было то, чего она так долго желала и ее сердце замирает, когда она слушает слова женщины:

            - Они сейчас там, в другом доме. Они же раньше в лесу жили, этот Иса. Сейчас пока сюда на несколько дней пришли, муж купил им солярку, бензин. Я говорю, давайте проведем им туда газ, - шутит хозяйка. - Сейчас снег выпал, если пойдут, будет след. Мы сказали оставаться пока. Ничего, пусть живут.

            Айшат кормят простым деревенским супом из картошки и мяса, и как она счастлива ощущать этот вкус, вкус простой сельской еды, приготовленной. Ее тянет ко сну в тепле газовой печки, после ночи с кучей вопросов на 2 границах, Айшат засыпает. «Я дома», - думает она.

            Айшат просыпается от чувства, что пришло время вечернего намаза. Ей приносят таз и кувшин. Совершив омовение и помолившись, она садиться, не зная, что делать дальше, но тут заходит хозяйка и говорит:

            - Они позвали. Идем.

Айшат встает и выходит за ней на двор, где на темнеющем небе начинают проступать звезды. Чистый горный воздух ударяет в ноздри. Они заходят в соседний дом.

В комнате 4 человека: двое сыновей хозяйки и двое ИХ. Айшат не смеет поднять глаза от смущения, но сразу замечает оружие: два автомата, разгрузки, рации, камуфляжную одежду, и сердце сжимается в груди: Аллаху акбар! Она попала ТУДА!   

Джихад! Вершина Ислама, тот вид поклонения, который больше всего угоден Аллаху, то положение, когда даже во время сна тебе записывается такая награда, которую не получишь ни за какие дополнительные посты и молитвы, ведь пребывание любого на этом пути лучше, чем его молитва у себя дома в течении семидесяти лет.

            «О те, которые уверовали! Не указать ли вам на торговлю, которая пасет вас от мучительного наказания? Веруйте в Аллаха и Его Посланника, и сражайтесь на пути Аллаха своим имуществом и душами. Это лучше для вас, если б только вы знали!..»

            Айшат выходит из дома и смотрит на тихо спящие под густо усыпанным звездами небом, покрытые снегом горы, на реку внизу, на тонкий серп месяца, разливающий свой свет над землей, где нет ни этажных домов, ни асфальтированных улиц, нет иллюминации, где даже воздух издает благоухание Рая, над землею, каждый клочок которой священен, - ведь на этой земле идет Джихад.

            «О Аллах! Как мне благодарить Тебя за эту милость, что Ты мне оказал, за то, что я могу видеть эти небо и горы, за то, что я могу быть рядом с Твоими избранными рабами, за то, что Ты сделал меня одной из них!»

            Три раза в день (перед утренним намазом, после обеденного и закатного) муджахиды читают Коран, ночь они встают и молятся до рассвета. Иса написал в ее блокноте дуа, которые надо читать утром и вечером.

            - У тебя такой красивый почерк, - сказала Айшат, читая написанное.

            - Я же в школе отличником был, - шутит он.

            - Знаешь, я все это видела во сне, когда была еще там. И этот дом, и село, и реку, и эту женщину, хозяйку. И еще я видела врага. Мунафика. Он сказал, что ему нужно тебя убить.

            - Как он выглядел? - спросил Иса.

            - Маленького роста, такой худой. Он говорил, что у него ч1ир.

            - Баркал, у меня в селе есть такие, так называемые кровники, и в других селах, и среди кафиров тоже. Они продажные шкуры. Они предполагают, Аллах располагает. Не горюй!

            - Я не буду расстраиваться, если ты станешь шахидом, но я не хочу оставить эту дорогу после тебя. Знаешь этот хадис: «Лучшим образом жизни является образ жизни человека, который крепко держится за поводья своего коня на пути Аллаха и спешит туда, откуда доносятся звуки битвы, чтобы сражаться или умереть на пути Аллаха. А после этого образ жизни того, кто поклоняется Аллаху в одном из горных ущелий, чтобы уберечь людей от зла, которое он может принести». То говорится о временах фитны. Сейчас настали эти времена. Ты счастлив, что не знаешь, что это такое. Не дай Аллах, чтобы ты вышел за пределы Чечни и увидел, что творится там! Здесь самое лучшее место на земле, здесь Рай так близко.

            - У тебя такие понятия, как будто если ты приехала сюда, то уже попала в Рай! - засмеялся Иса.

            - Это так. А ты в Аду не был, чтоб сравнить. Вы - самые счастливые люди на земле. Не ляжет на вас страх, печаль не отягчит. Я хочу, чтоб ты забрал меня с собой. Я хочу, чтобы меня покрыла пыль на пути Аллаха.

            - Когда будет возможность, обязательно заберу. А на счет пыли, - смеется он, - я принесу из блиндажа, на тебя насыплю.

            - Я же не шучу, я хочу по настоящему. Я знаю, Халид ибн Аль-Валид говорил: «Ночь, в которую приведут в мой дом любимую мною невесту, и в которую сообщат мне весть о сыне, не является для меня более любимей ночи, - холодной, сильно моросящей, которую я провел бы с группой переселенцев, чтоб на утро напасть на врага.» Хоть на немного, я хочу видеть то и чувствовать это.

            Иса встает, поправляет пистолет и висящую через плечо сумку с деньгами (он никогда не снимает их, всегда нужно быть в боевой готовности) и выходит во двор. Через несколько минут он вернулся и бросил ей камуфляжную курку.

            - Ну, пойдем, - говорит он.

            - Куда? - спрашивает Айшат.

            - Ты же хотела прогуляться, - он берет автомат.